Каган русов - Страница 94

- Я слышал, что каган-бек Иосиф вновь пытался отбить у тебя Муром, князь?

- Пустое, - махнул рукой Святослав, присаживаясь в кресло.

- И тем не менее, ты не смог помочь князю Стойгневу?

Святослав нахмурился и чуть повел правым плечом, словно освобождал руку для удара. Это привычка была у него с детства, и он сохранил ее в зрелые годы.

- Ты считаешь, что Иосиф сделал это по сговору с королем Оттоном?

- А ты думаешь иначе? – усмехнулся Аристарх. – У этих людей общие интересы, и общий враг – славяне.

- Стойгнев и Вихман потерпели поражение, - хрипло отозвался Святослав. – Легионеры Оттона залили Варгию кровью. Я же предупреждал Рулава, что еще рано начинать войну. К сожалению, он меня не послушал.

- Это ты можешь ждать, Святослав, - вздохнул Аристарх. – А у кудесника Рулава жизнь на исходе. И так уже без малого век он топчет эту землю.

- Ты его знал?

- Конечно, - чуть заметно повел головой патрикий. – Он чудом выскользнул из рук твоего отца. Кто знает, если бы Рулав умер здесь, на киевской земле, то история Варгии могла бы быть менее кровавой.

- Выходит, не все в этом мире делается волею богов, но кое-что зависит и от людей? – усмехнулся Святослав.

- Зависит, - не стал спорить Аристарх. – Ты, князь, как раз из тех, кто способен повлиять на течение жизни многих и многих людей. Страшная ответственность.

- Но ведь в конечном итоге, каждый сам определяет, к какому берегу пристать.

- Нет, князь. Определять будешь ты. С тебя и будет спрос.

- Спасибо, что предостерег, боярин, - спокойно глянул в слезящиеся глаза Аристарха. – Я запомню твои слова.

Патрикий был почти зол на кудесника Рулава. Старый сподвижник Олега Вещего действительно поторопился и тем создал для умирающего Аристарха множество проблем. Нельзя было поднимать славян на Оттона, пока за спиной у князя Святослава слабеющая, но далеко еще не утратившая мощь Хазария. Не исключено, правда, что вожди мятежа не очень-то жаждали вмешательства в свои дела князя Новгородского. Ибо длань Святослава Рерика могла оказаться еще более тяжелой, чем рука Оттона Людольфинга. Для Византии было бы большим везением, если б эти двое, Святослав и Оттон, вцепились бы друг другу в глотку. Увы, после поражения Стойгнева, Вихмана и Накона, власть Оттона в вендских землях оспорить будет трудно. И после разгрома каганата, Святослав вполне способен повернуть свои рати не на Север, а на Юг, в Болгарию и Византию. Как ни крути, а он правнук Симеона Великого, и в окружении Святослава найдутся люди, которые обязательно направят его мысли именно по этому пути. Аристарх должен был во что бы то ни стало предостеречь великую княгиню Ольгу, но неблагодарная сестричада почему-то не торопилась навестить своего умирающего дядьку. Патрикий вынужден был послать за ней своего сына, боярина Алексея. Надо отдать должное великой княгине, она все-таки откликнулась на едва ли не последний зов ближника, и величавой утицей заплыла-таки в обитель скорби. Прожитые годы оставили свои следы и на лице и на теле Ольги, хотя нельзя сказать, что время отыгралось на ней слишком уж безжалостно. Для своих пятидесяти трех лет она выглядела вполне пристойно. А энергии, бушевавшей в ее расплывшемся теле, наверняка хватит еще лет на двадцать бурной и полной превратности жизни.

- Рано или поздно, но тебе придется уступить великий стол сыну, - сразу же начал с главного Аристарх.

- Вратиславу? – вскинула голову Ольга. – Но ему недавно исполнилось всего лишь четырнадцать лет.

- Ты знаешь, о ком я говорю, - нахмурился Аристарх. – И не вздумай натравливать отрока на старшего брата. Вратислав Святославу не соперник.

- И именно за этим ты меня позвал? – рассердилась Ольга.

- Позвал, чтобы проститься, - спокойно сказал патрикий. – И дать последний в моей жизни совет. Ты должна заключить союз с Византией раньше, чем передашь власть старшему сыну.

- Причем здесь Византия? – вскинулась Ольга. – Не тем сейчас занята моя голова. Он не к матери приехал, он приехал к ней!

- Кто к кому приехал? – не понял Аристарх.

- Святослав приехал к Малуше, - почти крикнула Ольга. – И назвал ее своей женой. Я не допущу этого, слышишь, Аристарх, не допущу! Я уничтожу и ее и ублюдка, которого она собирается родить.

- И это говорит христианка, - укоризненно покачал головой патрикий. – И говорит о собственном внуке.

- Я говорю о байстрюке, в котором возродится кровь князя Мала!

- Он не байстрюк, коли князь назвал Малушу женою, - вздохнул Аристарх. – Не о том ты думаешь, княгиня. Не кровь важна для нас сейчас, а вера. Ее ты должна сохранить и передать внукам. В этом ребенке будет твое прощение за пролитую кровь. Бог дает тебе эту возможность, Ольга, - неужели ты этого не поняла?

Патрикий Аристарх умер через три дня, после разговора с великой княгиней. И Ольга вдруг поняла, что осиротела. Что осталась практически один на один с бушующим языческим морем, именуемым Русью. Самое страшное - ей не на кого было опереться. Вратислав слишком юн, а Святослава с каждым годом становился все более и более чужим. Ближних бояр она в расчет не брала. Воевода Свенельд так и не стал христианином, несмотря на все ее уговоры. Воевода Фрелав в Древлянской земле нужнее, чем в Киеве, к тому же он варяг и себе на уме. Боярин Семага дряхлел с каждым днем. Боярин Нестор был слишком глуп. Боярин Василий слишком хитер и потому ненадежен. Был, правда, боярин Юрий, сын верной ближницы боярыни Татьяны, но к Юрию у Ольги был свой, бабий счет. Пренебрег он великой княгиней, а такого ни одна женщина не прощает. К тому же Юрий хоть и христианин, но слишком близок к Святославу. А о прочих ближниках и разговора нет. Можно было, конечно, обратиться к родственникам в Болгарии, но вряд ли киевляне стали бы терпеть чужаков в своем городе. К тому же царь Петр, младший сын Симеона Великого, был откровенно слабым правителем и все время оглядывался на Византию. Без одобрения Константинополя он шагу не осмелится ступить. Патрикий Аристарх оказался прав, если кто и сможет поддержать великую княгиню в ее трудной миссии, то это император Константин Багрянородный и патриарх Полиевкт. Она должна обратиться за помощью. Именно с Византией Ольга должна заключить союз. Именно император и патриарх способны помочь ей сохранить ростки истиной веры, которые уже проросли на землях Руси, несмотря на ожесточенное противостояние волхвов. Отец Феоктист, к которому она обратилась за советом, был того же мнения. К сожалению, Феоктист был далеко уже не молод и не мог сопровождать княгиню в далеком путешествии, однако он порекомендовал ей взять с собой отца Григория. Григорий был еще полон сил, Константинополь покинул относительно недавно, лет пять назад, ему проще было ориентироваться в хитросплетениях византийской политики и давать Ольге дельные советы.